[Bakaman]

Название: Смирись и получай удовольствие
Автор:  Bakaman
Фандом: Холистическое детективное агентство Дирка Джентли
Категория: слеш
Рейтинг: R
Жанр: hurt/comfort, pwp; er
Герои/Пейринг: Дирк/Тодд
Размер: мини 3267 слов
Описание: Дирк со всем вниманием пропускает через себя слова Тодда. Несколькими секундами ранее он пытался решить невероятно сложную задачу о фатальности собственной судьбы с двумя принципиально неуравновешивающими друг друга переменными, а теперь Тодд вдруг начал говорить об их отношениях. Связано ли это, может ли это быть связано? В конце концов Дирк решает, что если он попытается решить проблему Тодда, возможно, это поможет ему найти ответ и на собственный вопрос.
Предупреждения: ООС, авторские хэдканоны, слитая нца, которая внезапно перетекает в сеанс психотерапии
Комментарии автора: внимательно смотрите раскладку в пейринге х))


Дирк любит трахаться лицом к лицу, подхватывать Тодда под дрожащие колени, а затем наклоняться близко-близко и ловить губами его протяжные и хриплые стоны.
Он любит смотреть, как Тодд выгибается ему навстречу, сводит брови и начинает бормотать что-то идиотское и совершенно невразумительное.
Дирк открывает перед Тоддом массу удивительных вещей. Например, тот на собственном опыте узнает, что кончить с кем-то одновременно может быть вполне реально. А еще очень приятно. По-особенному приятно. До Дирка Тодд был уверен, что подобные чудеса случаются разве что в порно.
Дирку нравится зависать на пределе, чередовать темп, медленно раскачивая бедрами и наблюдая, как Тодд отчаянно цепляется за простынь, сминая ее в своих пальцах. Он ласково улыбается, глядя, как Тодд мечется под ним, упирается пятками в матрас, пытаясь двигаться навстречу, но сбивается, переходя на какой-то подростковый рваный ритм.
Тодд пытается смириться с тем, что Дирк чертовски хорош в сексе. Это сложно. Ведь он знает, что по числу партнеров его показатели весьма неплохи. Но тот факт, что величина пробега может никак не зависеть от количества смененных тобой партнеров, все же несколько удручает, пускай и ставит их примерно в равное положение. А еще, наверное, не стоит списывать со счетов такие вещи как природный талант, врожденную чувственность, интуицию, будь она неладна!
Тодд пытается перестать проверять Дирка. Да, благодаря ему он действительно смог поверить, что он не такой уж и дерьмовый человек, но тогда все было проще. Тогда они просто дружили, а теперь… они не просто дружат. Тодд пытается понять, кто они друг другу: друзья с особыми привилегиями? Ну что за чушь!
Тодд хочет нарваться на осуждение. Иногда он по-крупному косячит. Зачем он намеренно усложняет себе жизнь — это очень хороший вопрос. В попытках найти брешь в чувствах Дирка, Тодд прощупывает почву, проверяет границы его терпения. Однажды он возвращается домой заполночь: пьяный, с красноречивым засосом на шее, больше похожим на гематому. И что делает Дирк? — лишь тихо и устало вздыхает. Заныривая под чужое плечо, он подстраивается под шаткую походку и тащит Тодда в сторону их спальни. На следующее утро, обнаружив на тумбочке стакан воды и две таблетки анальгина, Бротцман чувствует себя самой распоследней скотиной.
Нет, он не оборотень — он просто кретин.
Тодду убеждает себя, что не испытывает никакой радости, когда на следующее утро Дирк заходит без стука в ванную, требовательно и властно прижимаясь к нему сзади. Зубная щетка падает из его рук, и он хватается за край раковины, вжимаясь пахом в холодный и равнодушный до всего происходящего фаянс. В заляпанном зеркале Тодд ловит отражение Дирка, тот бросает на него долгий и какой-то странный взгляд, от которого Тодду вдруг становится очень-очень жарко.
Тодд не перестает повторять про себя, что это просто секс. Просто химия между ними. Просто…
— Дирк, — он стонет, откидывая назад голову. Заводит за себя руку и вплетает пальцы в густые и мягкие пряди.

Просто Очень Сильная Химия.

Приглушенный свет от настольной лампы окутывает предметы каким-то мягким оранжевым теплом. Разбуженный посреди ночи, Тодд сидит на коленях у Дирка, прикрыв глаза и прижимаясь спиной к его груди. Дирк гладит его — теплого после сна и все еще плохо соображающего — он соскучился и от него пахнет почти выветрившимся одеколоном, отутюженным хлопком и немного улицей.
— Тебе нравится? — Дирк скользит пальцами по горячей коже. Целует шею, плечо, царапает губы о небритый подбородок. Он нежно ведет носом до затылка, а затем тянет губами за короткие и жесткие пряди, отчего Тодду становится странно и одновременно хорошо. Его рука на животе Тодда, пальцы забираются под майку, оглаживая грудь и бока, другой рукой Дирк перехватывает его поперек груди, фиксируя его тело надежно и крепко. — Тебе хорошо со мной?
— Ты серьезно? — сбитый с толку подобными вопросами, Тодд начинает нетерпеливо ерзать и просыпаться.
Он правда не понимает, как Дирк может всерьез спрашивать его о таком. Неужели он не замечает, как рядом с ним Тодд словно пьянеет, напрочь теряя последние остатки самообладания. Тело предательски подводит, ноги подкашиваются, подгибаясь в коленях, а взгляд становится шалым и совершенно одуревшим. Неужели Дирк — обычно всегда проницательный и чуткий к любым колебаниям в его настроении — не замечает всех этих красноречивых, но весьма тревожных (в первую очередь для самого Тодда) сигналов. Что за расчетливая близорукость? В конце концов, неужели Дирк не осознает, насколько сильно его раздражают все эти вопросы.
Тодд правда не понимает, почему они просто не могут потрахаться молча. Ведь это просто секс. Просто очень классный и крышесносный секс.
— Ты что-то сказал? — Дирк прекращает все действия, прижимаясь к Тодду сзади. Теснее, ближе, мягко придерживая руками поперек груди — он ждет, когда ему ответят. Чувствуя спокойное и теплое колебание воздуха на своей шее, не в силах унять дрожь и опасаясь сболтнуть лишнего, Тодд тяжело и часто дышит.
— Почему ты все время об этом спрашиваешь? — если он хочет, чтобы они продолжили, ему нужно что-то ответить. Он разворачивает голову и ловит взгляд Дирка. — Ты же знаешь, что я скажу.
«Я бы не занимался этим с тобой, если бы мне не нравилось» — явно не самые лучшие слова, которые он мог бы сказать Дирку.
— Я знаю, — кивает Дирк. Он тянется к Тодду, проводя носом по линии челюсти и наверх, к чувствительной точке за ухом. — А ты?
Где-то в груди начинает пениться и шипеть, Тодд хмурится, ощущая подкатившее к горлу раздражение. Что за игру с ним затеял Дирк?

— Дирк, что ты, — закончить мысль Тодду не позволяет рука, ловко пробравшаяся под резинку трусов. Тодд охает от неожиданности и невольно толкается навстречу ласкающей его ладони.
— Давай ты подумаешь об этом потом. А сейчас — он сжимает у основания, нежно и плавно проводя вверх, пробегая кончиками пальцев по невероятно чувствительной коже. — Просто получай удовольствие, хорошо?
Вот всегда с ним так, думает Тодд: сплошные намеки, недосказанность, попытки развести на откровенность, а потом увильнуть, будто это не он вложил все эти сомнения в его голову. И все-таки, что же имел в виду Дирк, когда говорил, понимает ли Тодд насколько ему хорошо рядом с ним? Хотел ли он намекнуть ему, что тот не осознает этого или осознает, но недостаточно хорошо?
— Так, — Дирк прекращает движение рукой и легко подталкивает его в спину, так что Тодд соскальзывает с его бедер и раздосадованно прикусывает губу. На дрожащих коленях он разворачивается к Дирку, одновременно оправляя в трусах уже приготовившийся к обещанным ласкам член.
— Ну что опять? — Тодд чувствует, как начинает закипать, он смотрит на Дирка, грозно сдвинув брови, и ждет объяснений.
— Ты все еще слишком громко думаешь.
— А на тебе все еще слишком много одежды, — парирует Тодд и, взяв его за галстук, притягивает к себе вплотную. Дирк задыхается от неожиданности, а затем тихо смеется, чуть ослабляя сдавивший его шею галстучный узел. Он улыбается Тодду краешком губ, затем проводит рукой по волосам, массируя пальцами затылок; Тодд разрешает себе на секунду прикрыть глаза, позволяя Дирку ввести себя в этот легкий дурманящий транс, но когда исчезает рука, исчезает и покладистый Тодд.
— Нет, я серьезно, раздевайся, — Тодд тянется, чтобы расстегнуть мелкие пуговицы на рубашке Дирка, но тот перехватывает его запястья, мягко отводя их в сторону.
— Не спеши, — его ладони ложатся чуть выше локтей и поднимаются наверх, оглаживая небольшие, но крепкие бицепсы, перебираются на плечи, а после медленно стекают на грудь, слегка царапая и задевая через ткань напряжённые соски. Он тянет за край футболки, и Тодд послушно поднимает руки, помогая избавить себя от одежды. Трусы он снимает уже сам. Он держится за подставленную руку, чтобы не потерять равновесие, пока стягивает болтающиеся на щиколотках боксеры, стараясь не замечать, как Дирк намертво впивается в него глазами, облизывая пересохшие губы, когда его взгляд опускается… о, боже!
Находясь в такой волнующей близости рядом с полностью одетым Дирком, собственная нагота ощущается Тоддом особенно остро. Хочется спрятаться, укутаться в одеяло или закрыть руками глаза, себе, Дирку, да что угодно, лишь бы не чувствовать на себе эти прижигающие кожу взгляды.

Тодду все еще очень тяжело привыкнуть к такому вниманию, поэтому он решает проблему сокращением дистанции. Он хватает Дирка за шею и усаживается на него сверху, пришпоривая коленями с боков. Теперь, находясь на таком близком расстоянии и едва не соприкасаясь друг с другом носами, Дирк может видеть только его лицо — и это почти устраивает Тодда. Однако иллюзия собственного контроля тает, словно зыбкий мираж, когда Дирк начинает гладить его по обнаженной спине, вырисовывая кончиками пальцев какие-то неведомые, понятные только им двоим узоры. Тодд прижимается к нему грудью, чтобы спрятать раскрасневшееся лицо в расстёгнутый ворот рубашки, уткнуться носом в теплую ямочку под горлом.
— Дирк, тебе правда лучше раздеться, — Тодд опускает глаза вниз: он смотрит, как его член задевает светлую ткань рубашки, оставляя на ней темные и расплывающиеся пятна. — Серьезно. Или я тебя запачкаю.
— Обещаешь? — и ему даже не нужно поднимать глаза на его лицо, чтобы понять — Дирк сейчас улыбается.
Руки Дирка спускаются ниже, обхватывая напряженно сжавшиеся ягодицы и придвигая еще ближе. Тодд ерзает, с удовольствием отмечая, что под жесткой тканью брюк так же жарко и твердо. Обхватив Дирка за шею, он повторяет недвусмысленное движение, наблюдая, как на несколько секунд дыхание Дирка потяжелело, стало неровным и частым. Тодд присваивает эту маленькую победу себе, но когда поднимает глаза, то чуть вздрагивает: лицо Дирка совсем близко — усыпанное родинками, невыносимо привлекательное и родное — оно вызывает желание прикасаться и целовать. Темная пропасть зрачка заманчиво блестит, побуждая заглянуть глубже, войти в этот омут. Или броситься в него с головой, совершив один резкий и отчаянный прыжок. И Тодд замирает, чувствуя, как постепенно соскальзывает, проваливается — позволяет себе упасть.
В такие минуты Тодд думает, что до момента, когда он окончательно потеряет контроль и будет готов сдать свои позиции без всякого боя, осталось совсем немного. А может, это уже произошло, а он и не заметил. Ведь он действительно готов позволить Дирку практически все — и это пугает его до чертиков. Он никогда не чувствовал ничего подобного: это беспредельное доверие вызывает какой-то иррациональный и совершенно неуместный страх, тот самый, который все еще иногда посещает его в собственных снах. В них ему завязывают глаза и загоняют на высоченный трамплин, заставляя идти по прогибающейся шаткой доске до тех пор, пока он не сорвется вниз. И самое ужасное, что Тодд никогда не знает, есть ли в бассейне вода или это просто какой-то убийственный розыгрыш.
В конце концов он решается. Он падает спиной на матрас, позволяя Дирку вклиниться между разведенных для него коленей и сделать все правильно.
— Слишком, — судорожно выдыхает Тодд.
— Что? Ты что-то сказал? — Дирк наклоняется, участливо заглядывая в обеспокоенное лицо напротив. Тодд молчит, стиснув зубы, тогда Дирк мягко прикасается, зачесывая назад вьющуюся челку и обнажая высокий, бледный, словно у мученика, лоб.
— Все это слишком хорошо. Понимаешь? — Тодду сложно справиться с собственным голосом, он чувствует, как дрожит, и не может понять причину этой дрожи. Головокружение, неопределенность, невысказанные слова, слишком много невысказанных слов, возбуждение и глупый страх, агонизирующий на обломках потерянного контроля.
— Я чувствую какое-то странное противоречие, — в попытке понять, к чему в итоге приведет этот разговор, Дирк прищуривается. — Я бы хотел согласиться с тобой, но по твоему тону понимаю, что тебя что-то беспокоит.
— Просто это пугает меня, — Тодд рассеянно перебирает прядки волос на затылке Дирка, тот выдыхает через нос и, опустившись на локти, почти полностью ложится на Тодда, накрывая обнаженное тело успокаивающей тяжестью собственного веса.
— Что именно? — Тодд переводит взгляд куда-то за его плечо, словно надеясь отыскать ответ на заданный ему вопрос в легком колыхании занавесок. Дирк проводит ладонью по небритой щеке, щетина на вид кажется колючей, но на деле совсем безобидная.
— Не знаю, — Тодд снимает ладонь с подставленного плеча и делает неопределенный жест рукой. — Вот это все. Ты, эти отношения, дела, которые мы расследуем, постоянное чувство опасности и возбуждения. Это круто, понимаешь, слишком круто. Я никогда не чувствовал себя настолько живым и бодрым. Но с другой стороны я понимаю, что такие вещи никогда не происходят с ребятами вроде меня, и поэтому что-то до сих пор продолжает грызть меня изнутри, будто я снова кого-то обманул, незаслуженно занял чье-то место.
— Ты говоришь какой-то бред, — чувствуя, как Тодда в очередной раз понесло в любимую им степь самобичевания и жалости к себе, Дирк предпринимает попытку успокоить его. — Вселенная выбрала тебя для…
— Вот именно! — не дослушав до конца, перебивает его Тодд. — Опять кто-то сделал выбор за меня. Вселенная сделала меня твоим помощником, ты сделал меня своим другом, затем ты убедил меня, что секс, м-м, секс, а почему бы и нет? И что мне не о чем волноваться, но знаешь что? — Дирк нервно сжимает губы, будто уже предчувствуя ответ. — Теперь я просто жалею, что позволил всему этому произойти.
— Но почему? — Дирк пытается говорить как можно тише, чтобы голос не звучал излишне жалобно, потому что даже в такой ситуации ему очень не хочется, чтобы Тодд чувствовал себя некомфортно.
— Потому что тебя слишком много в моей жизни. Потому что я боюсь, что однажды Вселенная снова решит, что тебе пора сорваться. Что ты пойдешь на зов, потому что не сможешь не пойти, а я просто окажусь лишним балластом и, — Тодд сглатывает внезапно подкативший горлу комок. — Иногда я злюсь на тебя за то, что ты об этом не подумал…
Он давит на грудь Дирка, мягко отталкивая его от себя, тот без лишних сопротивлений скатывается с Тодда, позволяя ему забраться под покрывало и, отвернувшись к стене, сжаться под ним маленьким грустным клубком нервов. Дирк не уходит, но и не делает никаких резких движений в его сторону. Он просто ложится рядом поверх аляпистого пляжного покрывала, купленного ими в память об одном особо занимательном деле. Подтянув колени к груди, Дирк оставляет между ними немного свободного пространства. В комнате повисает долгая томительная пауза. Уставившись в голое плечо Тодда, Дирк вспоминает прошлое лето и то дело, благодаря которому их занесло прямиком в Новый Орлеан. Тодд никак не мог сопоставить в своей голове, как пропажа твидовой шляпы может оказаться связана с одним посредственным театральным актером, вдруг вообразившим себя героем романов Энн Райс, а еще целым культом поклонников Вуду, державших весь французский квартал в суеверном страхе и впоследствии попытавшихся принести Дирка в жертву какой-то своей древней богине. Но тем не менее все обошлось. Во многом благодаря Тодду.
Перебирая в голове все их общие воспоминания, Дирк жмурится и, не в силах удержаться, прижимается к спине Тодда, утыкаясь носом в волосы на затылке и закидывая сверху руку. Он бы соврал, если бы сказал, что опасения Тодда относительно того, что ожидает их в ближайшем будущем, абсолютно беспочвенны. Дирк не хотел врать ему, давать пустых обещаний, которые он не сможет потом исполнить. Он и сам иногда размышлял в сослагательном наклонении. А что если Вселенная поставит перед ним такой ультиматум? Этот вопрос, открывающий перед ним безрадостную перспективу вариантов, вызывал у него ужасную мигрень. Или-или. Или его личная миссия, долг перед Мирозданием, или долгая (или скорее всего не очень долгая) жизнь с Тоддом в разгневанной ими Вселенной?
Выбор без выбора. Дирк просто в ужасе от подобной альтернативы, он открывает рот, чтобы сказать Тодду, что глупо думать об этом, пока ничего не произошло, что он тоже боится, но жизнь в постоянном страхе — это не жизнь; но в эту секунду видимо что-то так же щелкает и у Тодда, отчего тот решает прервать затянувшуюся тишину:
— У меня никогда не было нормальных отношений. Мой личный рекорд это четыре месяца. Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы меня просто любили, вот такого, какой я есть, со всем своим дерьмом, но я ничего для этого не делал, я только все портил, просто чтобы посмотреть и в очередной убедиться, что любовь, о которой так много говорят, это просто пшик, который не стоит никаких усилий. По крайней мере с моей стороны.
Дирк со всем вниманием пропускает через себя слова Тодда. Несколькими секундами ранее он пытался решить невероятно сложную задачу о фатальности собственной судьбы с двумя принципиально неуравновешивающими друг друга переменными, а теперь Тодд вдруг начал говорить об их отношениях. Связано ли это, может ли это быть связано? В конце концов Дирк решает, что если он попытается решить проблему Тодда, возможно, это поможет ему найти ответ и на собственный вопрос.
— Да ты романтик, Тодд.
— Ой, заткнись, — Тодд фыркает и несильно бьет его локтем в живот.
— Нет, я серьезно, — продолжает Дирк. — Ведь получается, что все это время ты ждал особенного человека. И вот, как видишь, дождался.
— Ты имеешь в виду себя, конечно, — усмехается Тодд — Считаешь себя особенным?
— Ну, в общем, да, — без ложной скромности отвечает ему Дирк и, даже не имея возможности увидеть, Тодд все равно чувствует его наивную и самодовольную улыбку: как согревающий солнечный луч, она ласково скользит по его коже, заставляя улыбнуться в ответ. Затем Дирк продолжает, но в этот раз его голос звучит уже иначе — серьезно и приглушенно, без единого намека на тот игривый и подбадривающий настрой, который звенел в нем еще пару секунд назад.
— В первую неделю нашего знакомства я столько раз был послан и отшит тобой, ты говорил мне разные гадости, вел себя как самый последний, — пытаясь подобрать наиболее цензурный эвфемизм, Дирк утыкается подбородком в голове плечо Тодда и на секунду зависает. — Ладно, скажем так, ты вел себя как самый типичный Тодд, но, как видишь, я не сдался, я прошел все твои испытания, изгнал из маленького государства твоей замороченной головы всех наиболее обнаглевших тараканов, но в последний месяц ты снова начал отталкивать меня, что-то снова закопошилось здесь.
Дирк берет паузу, чтобы развернуть Тодда к себе лицом и припечатать указательным пальцем в самый центр лба, он несколько раз моргает, а затем со всей доверчивостью заглядывает в глаза напротив, вновь продолжая свою мысль и ускоряясь с каждым новым словом:
— И я не могу понять, что я делаю не так и как мне это исправить, чтобы тебе стало лучше и ты перестал наконец-то сомневаться во мне, и я не знаю, как это сделать, потому что ты постоянно молчишь, а я не экстрасенс, и…
— Никак.
— Что? В смысле, почему? — Дирк выглядит как в самый первый день их знакомства: изумление напополам с грустью, вызванной невзаимностью мотивов и нежеланием других людей идти с ним на контакт.
— Черт! Да просто нечего исправлять, понимаешь? — взрывается он в ответ. — Все идеально. Ты идеален — и в этом вся проблема.
Дирк открывает рот, чтобы возразить, но Тодд опережает его.
— Ладно, окей, я соврал. Настоящая проблема не в этом.
— Тогда в чем же?!
Продолжать разговор на повышенных тонах, совершенно не хочется. Тодд смотрит на обидчиво изломанные брови, на то, как намокают и блестят его глаза, и тогда что-то будто переключается в нем. Он прикрывает веки, отсчитывает про себя до десяти и выдыхает, чтобы закончить уже совершенно спокойно:
— В том, что я без понятия, что мне делать со всем этим дальше, потому что на самом деле ты первый, кто зашел настолько далеко.
Дирк зависает лишь на несколько секунд: он смотрит на него, изумленно распахнув глаза, но затем, будто моментально что-то сообразив, его лицо озаряет чудесная безоблачная улыбка. Все еще пребывая в несколько озадаченном состоянии, Тодд наблюдает, как Дирк тянет уже совсем ослабевший галстучный узел; не развязывая любимый аксессуар до конца, он стягивает его через голову, превращая аккуратно уложенную прическу в какой-то безумный и невозможно очаровательный хаос.
— Тогда я предлагаю тебе продолжить наше увлекательное приключение, — наклоняясь к Тодду, радостный и лохматый, уже привычным и доведенным до автоматизма движением пальцев он быстро расстёгивает оставшиеся на его пути пуговицы. Скинув с себя рубашку, он падает на выставленные по обе стороны от головы Тодда руки и делает совершенно недвусмысленное движение бровями. — Вперед, Тодд, через тернии к звездам!
— Серьезно? И после всего этого у тебя еще осталось настроение для секса, ты нормальный вообще, ты, — Тодд не договаривает, запечатывая этот неиссякаемый источник внутренний противоречий, Дирк кладет свою ладонь поверх его рта.
— Прости, но на сегодня твой лимит исчерпан, — Тодд делает страшные глаза, на что Дирк только в очередной раз улыбается. Тесно прижавшись к его бедру, он убирает руку и, наклонившись, произносит в самые губы. — Смирись, Тодд. Просто смирись и получай удовольствие.

@темы: слэш, sorrynotsorry, Дирк Джентли, brotzly, Тодд Бротцман, Max Landis' holistic cult, Холистическое детективное агентсво Дирка Джентли, фанфикшн

Comments

[marla666]

Омайбарнетт, ты это выложила! Как здорово! Понимаю твои опасения, но ООС, имхо, тут нет (уверяю, в куче фиков с настоящим ООС авторы как-то даже и не задумываются проставлять это предупреждение) По-моему, мальчики получились очень собой. Я особенно тащусь от этого сомневающегося Тодда, который считает, что он не заслуживает всего вот этого. И Дирк, да, он особенный Ты помнишь, короче, что у нас это совпало и такое тащит отдельным образом.

Начало очень хот. Хот-хот-хот! Очень верибельный Дирк, который классно трахается (потому что он особенный и вообще идеальный!). Я прекрасно понимаю, почему у Тодда коленки подгибаются. Очень чувственно получилось и достаточно доминирующий, но без лишнего нажима Дирк. Ащщщ! Больше секси-Дирка этому фандому.

Тодд прижимается к нему грудью, чтобы спрятать раскрасневшееся лицо в расстёгнутый ворот рубашки, уткнуться носом в теплую ямочку под горлом.

Просто мур-мур-мур. Так люблю эти физические проявления эмоций. Застеснялся-стрятался-уткнулся... Ах.

— Да ты романтик, Тодд.
— Ой, заткнись, — Тодд фыркает и несильно бьет его локтем в живот.

Замечательный получился разговор. И серьезный и... такой, как нужно, короче.

Дирк зависает лишь на несколько секунд: он смотрит на него, изумленно распахнув глаза, но затем, будто моментально что-то сообразив, его лицо озаряет чудесная безоблачная улыбка.

И замечательно договорились же в результате!

Дирк убирает руку и, наклонившись, произносит в самые губы. — Смирись, Тодд. Просто смирись и получай удовольствие.

Спасибо, я получила по полной! Горячо и трогательно, всего в меру, отличный бротцли-коктейль Продолжай, прошу. Горячо получается хо-ро-шо, просто великолепно

[Лан Мао]

OMG это так грустно и прекрасно и эмоционально

[Bakaman]

marla666,

Омайбарнетт, ты это выложила!

Yep х)) я таки решила, что хватит это терпеть мариновать собственные хэдканоны исключительно в своей голове ибо бротцли плюс рейтинг это какая-то невероятная зажигательная смесь, в общем, что бы все это не привело меня к неминуемому самовозгоранию, нужно было это куда-то выплеснуть, что я и сделала х))))

Понимаю твои опасения, но ООС, имхо, тут нет

ну тут вся проблема в том, что в жанре ER развитие отношений как бы вынесено за скобки, так что в данном случае я могу уповать только на совпадения хэдканонов, ну, вот как они совпали у нас с тобой)))

достаточно доминирующий, но без лишнего нажима Дирк.

ох, доминирующий Дирк моя самая большая слабость спасибо, что отметила это, я очень волновалась, когда прописывала его, хотелось показать, что позиции в сексе, в общем-то, непринципиальны, просто Тодд слишком сомневается в себе, а его постоянный страх сделать что-то не так часто мешает ему совершить первый шаг в нужном направлении, Дирк же наоборот более инициативен и всегда готов взять на себя ответственность не только за причиненное удовольствие, но и за возможные косяки. Короче, вся разница в том, что Дирк уверен в своих чувствах, а Тодда нужно убеждать.

Горячо и трогательно, всего в меру, отличный бротцли-коктейль Продолжай, прошу. Горячо получается хо-ро-шо, просто великолепно

Большое спасибо за такие теплые и искренние слова, мне очень приятно, что моя работа зашла и погладила тебя и твои хэдканоны во всех нужных местах, а еще я рада, что я не одинока в своем видении этих отношений, еще раз большое тебе спасибо

Лан Мао,

OMG это так грустно и прекрасно и эмоционально

не плачь, солнце, все будет хорошо Дирк отважный истребитель мозговых тараканов справится с любой даже самой сложной проблемой, тем более если на кону стоит душевное спокойствие его любимого Тодда)))

[Лан Мао]

Bakaman, меня очень беспокоит, что Дирк все-таки действует в рамках велений Вселенной и если его поставят перед выбором... и в этом беспокойства Тодда кажутся мнеоправдаными и Дирк об этом тоже думает...

[Atame]

Это очень... Очень.
Горячо, мило до невозможности и больно.
Не знаю как теперь жить.

[Bakaman]

Лан Мао,

меня очень беспокоит, что Дирк все-таки действует в рамках велений Вселенной и если его поставят перед выбором..

Дирк тоже переживает из-за этого, но как он говорил еще в сериале, то что Вселенная выбирает для тебя игру, совсем не означает что ты не можешь делать свои собственные ходы...эти слова вселяют в меня надежду, что Дирк сможет отыскать способ как обойти некоторые правила.
Atame, Большое спасибо, котик прости, что больно
надеюсь все-таки что Вселенная не будет слишком жестока к мальчикам

[Atame]

Вселенная будет на нашей стороне!!!
Простите, эмоции

[Марьяна В. Эванс]

Какая красота, однако.
Тодд очень.. настоящий, с этими тараканами.
Дирк очень настоящий, потому что идеален.
И ты подсказала мне ещё одну идею.
Блять, я придумала бротцли. (с)
Спасибо.

[Bakaman]

Марьяна В. Эванс, рада что тебе понравилось)
Блять, я придумала бротцли. (с)